Набережная реки Миасс, г. Челябинск. Фотография из архива Е. Казакова

…Когда я приехала в Челябинск, еще и разговора не было о Северо-Западе. Это было поле, куда мы ходили смотреть самолеты. Там был аэроклуб — маленькое двухэтажное здание (там сейчас улица Красного Урала). Вместо этого поля теперь огромный район. Не было Северо – Востока, зданий нового вокзала, Дворца спорта «Юность», ЮУрГУ, цирка. Был старый, деревянный цирк на площади павших революционеров. Проспект Ленина только застраивался новыми домами. Тополиной аллеи тоже раньше не было. Там была плодоовощная станция. Нас приглашали туда собирать ягоды.

…На Сад-остров я не ходила. В то время и потом это было уже заброшенное место. Но читала о нем у Бориса Ицына. Был такой писатель. Какое-то время он был главным редактором газеты «Призыв» (его арестовали в 1943 году, в Челябинск он уже не вернулся). Его жена и дочка работали у меня в библиотеке. Борис Ицын написал книгу «Подростки» — о 1905 годе в Челябинске. Причем он сам родился в 1905 году на Дальнем Востоке, но по воспоминаниям старых челябинцев, документам он написал очень правдивую и интересную для ребят книгу. Есть в книге страницы об острове на Миассе, который был особым культурным центром в Челябинске. Лидия Сейфуллина в 1919-1920 годах играла в небольшом театре на острове. Интересно, не все знают, что у Сейфуллиной и ее мужа – писателя Правдухина детей не было. Но Лидия Николаевна воспитывала внука своей сестры, как своего внука. Лев Шилов впоследствии стал директором дома-музея Чуковского в Переделкино и написал книгу «Голоса, зазвучавшие вновь» (восстановил на грампластинках голоса Льва Толстого, всех, кто давно ушел).

Набережная реки Миасс, г. Челябинск. Фотография из архива Д. Графова

За «Родиной» еще не было комплекса «Европа — Азия», а были двухэтажные дома с маленькими магазинчиками. Их потом снесли. Почему я помню это место — потому что когда дома снесли, там из-под земли торчал кусок рельса, причем непростого, а с надписью «Белосельский-Белозерский». Это была дореволюционное изделие! Когда мы позже купили участок в «Тракторсаде» и строили дом, а строить было не из чего, для перекрытия нам очень нужен был этот рельс. Выбрав нужный момент, чтобы их не поймала милиция, муж и сын вытащили этот рельс и увезли. Теперь он держит наш потолок в садовом доме.

…Многие не знают, что в 1941 г. должно было завершиться строительство трех больших значимых зданий в центре города. Одно — четырехэтажное здание с полуколоннами для публичной библиотеки, на улице Коммуны в районе аллеи Славы. Но началась война, и в нем разместили часовой завод, который так и не выехал. А сейчас в нем банк. Новое здание публички на проспекте Ленина было построено, к сожалению, далеко не таким просторным. Прекрасное здание было построено для оперного театра, но с началом войны в него был эвакуирован завод «Калибр». И только через 11 лет после войны его вернули театру. Третье здание для музыкального училища построили на углу Ленина и Свободы. В начале войны в нем разместилась прядильно-ткацкая фабрика. И долго работала и после войны. Здание позже снесли и до сих пор на этом месте ничего не построено.

…Когда я начала работать в библиотеке, у нас не было своей партийной организации (нас было слишком мало), всё было при публичке, которая тогда располагалась на Цвиллинга, 7. Это наискосок от оперного театра, второе живое здание, которое еще стоит в этом месте на Цвиллинга (первое разрушено. Там весь угол - Труда – Цвиллинга огорожен забором), Библиотека - старинное, двухэтажное, красно-кирпичное здание перед Домом офицеров. В этом здании 40 лет была публичка. На первом этаже были абонементы, а на втором, куда вела крутая лестница, был читальный зал.

Когда публичке было 120 лет, в «Календаре знаменательных дат» я увидела фотографии: Цвиллинга, 7, здание публичной библиотеки. Хорошенькое беленькое здание, которое никакого отношения не имеет к публичке. Почему? Новые сотрудники. Проверить-то легко! Вот оно еще стоит. Причем я однажды увидела, что здание уже обнесено лесами. Сейчас его закрасят, и никто не узнает, что это была публичка. Потом смотрю — нет: оно как было красным, так и стоит. Там сейчас работает управление культуры Челябинска. Этот дом стоит того, чтобы на нем повесили мемориальную доску с надписью, что в нем 40 лет была публичная библиотека.

…Оперный театр, когда я приехала в Челябинск, еще не был открыт. Ходили в драматический театр (сейчас в этом здании молодежный) и филармонию. Но филармония была нам интересна не какими-то музыкальными концертами, а чтецами. Я помню таких великолепных чтецов, как Елизавета Ауэрбах, Дмитрий Журавлев. Говорили, что никто так не читает, как Журавлев. Его дочь Наталья была знаменитой актрисой «Табакерки» и невесткой Либединского — женой его сына Саши. Я ее встречала у Либединских, с которыми была знакома. Однажды она звонит мне и говорит: «Мы с «Табакеркой» приезжаем к вам». Не помню, что они играли, но классику. «У меня к вам просьба. У вас есть женщина в городе, ее семья когда-то спасала нашу семью. Если вы ее найдете, сумеете свести со мной, я буду вам очень благодарна. Зовут ее Стелла Давыдовна». А Стелла Давыдовна — учитель английского языка у моей дочки в школе Караковского. Я предупреждаю Стеллу Давыдовну, что приезжает Журавлева, а она: «Не может быть!» И у меня даже фотография есть: они сидят на моей кухне, вспоминают прошлые годы. Потрясение: как тесен мир, до невозможности!

…Ходили в кино. Помню, как была беременной и попала на фильм «Неподдающиеся». Так хохотала, что думала, сейчас рожу. Мы ходили только в «Родину», потому что остальные кинотеатры были далеко.

Кинотеатр «Родина», г. Челябинск. Фотография из архива Е. Казакова

На Алом поле есть памятник Ленину. Нас заставляли там каждое лето работать. Потому что этот памятник строился и как летний читальный зал. В маленьком помещении внизу никто не измерял температуру. А там чистый погреб! Мороженое можно было хранить. И вот мы в сарафанчиках, с собой берем теплые вещи, валенки, и должны там целый день сидеть и выдавать книжки о Ленине. Несколько лет мы там работали. Читателей было немного, очередей не было. В общем, мы терпели, терпели и отказались там работать. Теперь там хранят лопаты и грабли. А недавно журналисту Лидии Панфиловой позвонил какой-то пожилой гражданин из Питера и говорит: «Почему вы не хвастаетесь таким знаменательным местом, которое у вас есть. У вас же во время войны тело Ленина хранили». — «Кто вам сказал?». Оказывается, он увидел этот памятник и ему пришло в голову, что сюда был эвакуирован мавзолей!

Когда я приехала в Челябинск, мне, конечно, были интересны местные писатели. Я узнала, что зачинатель советской литературы Юрий Николаевич Либединский - автор маленькой, но важной книжки «Неделя» имеет отношение к нашему краю. Но о нем я очень мало знала. А в 1962 году к нам в библиотеку пришла его книга «Воспитание души», изданная в Москве. Я подумала, какое неудачное название, какой школьник будет ее брать: само «воспитание», да еще и «души». Стала читать — не могу оторваться, потому что это чистый Челябинск. Я ведь, кроме книги Ицына «Подростки», ничего из детской художественной литературы не читала о Челябинске. Причем у Ицына была придуманная история, а у Лебединского — воспоминания человека, который тут вырос, учился в реальном училище. Был свидетелем, да и в чем-то участником больших событий в городе (первая мировая война, гражданская, подготовка революции…). На фасаде бывшего реального училища (Красная 38) мраморная мемориальная доска, которая говорит, что здесь с 1910 по 1918 год учился Юрий Николаевич Либединский.

Я мало знала о Либединском, он не считался детским писателем. Нашла телефон Лидии Борисовны Либединской, вдовы писателя, набралась нахальства ей позвонить. «Простите, пожалуйста, не могли бы Вы мне рассказать о Либединском». Она говорит: «Так вы приезжайте ко мне в Москву, я вам всё расскажу, покажу, фотографии подарю». Так просто! А потом оказалось, что она графиня Толстая, внучатая племянница Льва Николаевича, сама писательница. Дочка писательницы. Друзья все писатели. Один из этих друзей — Артем Веселый. А моя мама в молодости дружила с женой Артема Веселого. И когда мы приезжали в Москву, то встречались с ней. У них маленький сын погиб под трамваем на Тверской. Эту историю знаю я от мамы и ее подруги. А потом Либединская всё это описала в своей «Зеленой лампе».

И вот в первой же командировке в Москву я заявляюсь к Либединской. Лаврушинский переулок, писательский дом напротив Третьяковской галереи. Подъезд в черном мраморе. Оказывается, тут жил Фадеев и другие знаменитости. Либединская встречает меня. Маленькая, полная, симпатичная, очень приветливая и простая. Она так много мне дала о муже. И у нас завязались особые дружеские отношения с Лидией Борисовной ее дочерьми. Я много раз бывала у нее в гостях. А Лидия Борисовна не раз приезжала в Челябинск, бывала в Миассе, где центральная городская библиотека носит имя Либединского. Выступала в Озерске. Она умерла еще в 2006 году, а мы до сих пор переписываемся с ее дочерьми. В один из последних визитов к ней она мне сказала о посмертной маске Либединского (работы Эрнста Неизвестного). Меня это удивило, т.к. до сих пор мы ни разу не говорили о Неизвестном, а мне это было особенно интересно, т.к. я давно была знакома с матерью Эрнста Неизвестного – детской писательницей – Беллой Дижур. Она мне, а потом и всем южноуральцам открыла семейную тайну: дед Эрнста был богатым купцом в Верхнеуральске, а отец окончил там реальное училище. Челябинск и Верхнеуральск наладили связи с великим скульптором. Олег Митяев договорился с Эрнстом о «Светлом прошлом». Награда Народной премии – «Кентавр с цветком в груди» - работы Эрнста. Но что у Либединской есть работа Неизвестного, я понятия не имела.

Это был сентябрь 2004 года. Я приехала в Москву по делам и хотела попасть на открытие «Древа жизни» (работы Эрнста Неизвестного) в Деловом центре Москвы. Открытие не состоялось в связи с событиями в Беслане. Когда я приехала к Либединской, она говорит: «Что вы хотите увидеть на сей раз?». Я ей рассказала об отмене открытия памятника «Древо жизни». Она об этом даже не знала и говорит: «Так Неизвестный же сделал посмертную маску мужа. Неизвестный тогда был еще молодой, но уже известный». Я говорю: «Как!? А где она?» — «Она у меня в коридоре. в шкафу». — «Быть не может!» — «Сейчас покажу». И притаскивает тяжелую картонную коробку, похожую на коробку из-под телевизора. В коробке завернутое в детское одеяльце, какие-то белые ткани, разворачивает-гипсовая маска. Говорит: «Я ее ни разу не открывала со дня смерти мужа» (1959). Говорит, что боялась открывать, потому что это гипс, он мог рассыпаться. Но вот открыла. Прекрасное лицо. Юрий Николаевич был красивым человеком. Либединская часто говорила мужу: «Какой же ты красивый!» Он только смеялся.

Лидия Борисовна тогда сказала мне: «Если маска нужна Челябинску, забирайте!» Я даже испугалась, говорю: « А как я ее возьму? Во-первых, я не подниму, она очень тяжелая! А потом, на каких основаниях я ее привезу?» Она: «Да, вы правы, надо оформить это дело». Я приехала домой. Через Центр историко-культурного наследия добились у тогдашнего мэра Тарасова письма к Либединской: «Просим Челябинску передать…». Тарасовское письмо переправили, потом мой знакомый перевез маску в Челябинск. Маска так и хранится до сих пор в Центре историко-культурного наследия. В течение года она была выставлена в Екатеринбурге в музее Эрнста Неизвестного, потом вернулась в Челябинск. Маска могла бы занять почетное место в Литературном музее, да музея так и нет. Могла бы украсить и наш Исторический музей.

Набережная реки Миасс, г. Челябинск. Фотография из архива Е. Казакова

В 1954 году наша библиотека получила статус областной, что потребовало расширения помещений и штата. В 1955 году на Коммуны 133 было построено новое помещение под библиотеку, и библиотека переехала туда, а в наш освободившейся дом заехала библиотека для слепых. Поскольку у слепых книги с брайлевским шрифтом — это очень большие книги, «слепым» было тесно. В 1962 году нашу семью переселили в хрущевку на ЧТЗ на улице Туристов (ныне Героев Танкограда). Это было счастье для нас, потому что здесь был газ и прочие удобства. Одно было плохо - добираться до работы было далеко, с пересадкой (прямого транспорта в сторону Коммуны, 133 еще не было).

…Интересный факт. На углу библиотеки на Труда висела мемориальная доска (у крыльца на Васенко). Она говорила, что в этом здании в 1905 году был на явочной квартире Яков Свердлов. Я не могла найти никаких документов: каким образом в детском приюте оказалась явочная квартира. Может быть, начальница была революционеркой, — я не знаю. Но у нас в библиотеке была одна небольшая комната с подвальчиком, всегда закрытая. Это был музей явочной квартиры и посещения ее Свердловым. Но этот музей никогда не работал. Когда В.Б. Феркель написал книгу про мемориальные доски, я ему звоню: «Об одной доске вы не знаете точно». — «Какой?» — «Доска, которая висела и пропала вместе с домом. Свердлову. Мраморная белая доска». Во-первых, есть фотография. Во-вторых, когда снесли дом, сделали маленький низкий памятник и прикрепили новую доску, бронзовую, с профилем дома. Мы не раз проходили там с мужем, и я говорила ему, что доску украдут. А это ведь наш дом, где родились наши дети. И мы сфотографировали эту доску. Буквально через пару дней она исчезла. Видимо, кто-то сдал ее на металлолом. А Феркель не знал. И я послала ему фото украденной доски.

Мне очень жаль, что дом на Труда 108 остался только на фотографиях. С ним связано так много. И начало работы. 64 года я прослужила в одной библиотеке и ни разу не пожалела, что выбрала эту специальность. Детский библиотекарь - самая мирная и самая интересная работа. Радовалась, что позже мне удавалось совмещать основную работу с передачами по телевидению («Встреча с книгой» - 37 лет), с работой на радио («Брось все и читай!» больше двадцати лет). Этот дом и рождение моей большой семьи (восемь правнуков!). Это и начало дружбы с очень интересными людьми (к сожалению, « иных уж нет...»).

А Челябинск за почти 70 лет так изменился, что его не узнать. Совсем на деревню непохожий. Заводские районы слились с центром. Теперь это огромный могучий город, который прирастает новыми жилыми микрорайонами. Теперь с гордостью можно сказать, что Челябинск – достойная столица Южного Урала. И мне повезло быть жителем этой столицы.

Д.Г. Графов,

зав. редакционно-издательским отделом

Е.А. Казаков,

зам. директора по общим вопросам